гатыми и бедными. Наши общества стали
  экономически зависимыми (и несправедливыми), поскольку мы выбрали
  экономический принцип laissez-faire.
  
  Эрнандо де Сото опровергает эти ложные представления. Главный тезис Института
  в том, что в Перу никогда не было рыночной экономики, и что только сейчас, в
  связи с появлением черного рынка, она хоть и в данной форме, но начала
  создаваться. Эта концепция применима ко всей Латинской Америке и, вероятно, к
  большинству стран третьего мира. Провозглашенный в наших конституциях принцип
  экономической свободы не более реален, чем принцип свободы политической,
  которому политические лидеры, особенно -- диктаторы, традиционно платят дань
  ханжества. Де Сото именует нашу экономическую систему, которая в течение
  многих лет прикидывалась рыночной -- меркантилистской.
  
  Термин озадачивает, поскольку в нем явно отражается исторический период,
  экономическая школа и черта характера самого автора. В данном случае
  "меркантилизм" означает бюрократизированное и пренебрегающее законами
  государство, которое считает перераспределение национального богатства более
  важным, чем производство этого богатства. Термин "перераспределение" здесь --
  это предоставление монопольных привилегий или благоприятного режима узкому
  кругу элиты, которая зависит от государства и от которой в свою очередь
  зависит само государство.
  
  В нашем мире государство никогда не выражало волю народа. Государство таково,
  каково правительство, оказавшееся у власти --