е мне кое-что. Там, снаружи, кому-нибудь приходит в
  голову, что я могу из интереса посмотреть, сколько человек я смогу
  пристрелить? Дон Грейс, например, придерживается такого мнения?
   - Дерьма кусок! - произнесла Сильвия, услышав фамилию Грейс. - Кто
  это сказал? - рявкнул Филбрек. Сильвия побледнела. - Я, кто же еще, -
  ответил я. - Знаете, сэр, у меня явные транссексуальные тенденции.
   Естественно, он не знает значения этого длинного слова и едва ли
  решится спросить.
   - Так как насчет моего вопроса?
   - Некоторые люди считают, что ты способен на все, если окончательно
  слетишь с тормозов. Да, - произнес он весомо.
   Кто-то из ребят хихикнул. Но не слишком громко, Филбрек едва ли
  услышал.
   - О'кей, тогда излагаю свои условия. Вы будете героем. Зайдите сюда.
  Без пистолета. Руки за головой. Я выпускаю всех до одного, а затем одним
  выстрелом сношу Вам полголовы к такой-то матери. Вы согласны, сэр?
   Сопение. Затем:
   - Ты бы выбирал выражения, парень. Все же у тебя там девушки.
   Ирма Бейтц оглянулась по сторонам, будто ее кто-то окликнул.
   - Вот мои условия, - повторил я.
   - Нет, не пойдет. Ты пристрелишь меня и не подумаешь выпускать
  заложников. Несколько тяжелых вздохов. - Но я сейчас спущусь к тебе.
  Может, до чего-нибудь договоримся. - Дело в том, - терпеливо объяснил я,
  - что если через пятнадцать секунд я не увижу Вас выходящим из дверей,
  все заложники