между
  "Составные части питания" и "Плаванье для здоровья" и разорвал ее на две
  части. Это оказалось совсем несложно. С остальными учебниками я поступил
  точно так же, за исключением "Гражданского права", которое было
  напечатано на жесткой бумаге. Я бросил все кусочки на дно шкафчика.
  Затем переломил пополам свою логарифмическую линейку. Фотография Рэкел
  Уэлч осталась висеть на задней стенке. За книгами у меня была спрятана
  коробка с патронами.
   Я вытащил ее и открыл. В коробке находились двадцать два патрона от
  винчестера. Маловато. Я добавил еще несколько патронов, которые стащил
  из ящика письменного стола отца, стоящего в его кабинете. Над столом
  висела голова оленя. Зверь уставился на меня остекленевшими глазами,
  когда я брал патроны и ружье. Это был не тот олень, которого отец убил,
  когда мне было девять лет. Пистолет находился в другом ящике, за
  коробкой, в которой лежали конверты для деловых писем. Я сомневаюсь,
  помнил ли отец о том, что оружие все еще там. Фактически, его там уже не
  было. Сейчас пистолет лежал в кармане моего пиджака. Я вытащил его и
  засунул за пояс, ощущая себя не Гессианцем, а Биллом Хичкоком.
   Я положил патроны в карман штанов и вытащил зажигалку. Я не курил, но
  зажигалка привлекала внимание окружающих к моей персоне. Я высек искру и
  поджег вещи, находящиеся в шкафчике.
   Пламя, злобно оскалясь, пожирало форму, обертки от завтраков