о этого человека не было ни уродливым, ни
  смехотворным. Взгляд его глаз был твердым, живым и светился умом; широкий
  рот был твердым. Даже торчащие в сторону уши и широкие щеки придавали ему
  дополнительную силу и пытливое достоинство.
   Спенглер сказал:
   - Я хочу иметь информацию. Я очень ошибочно о вас судил и я прошу
  прощения, но этого недостаточно. Я чувствую, что должно быть что-то
  ошибочное в моих базовых предпосылках, вообще со всей Империей. Я хочу
  знать, почему мы проиграли в случае с ритианами, а вы преуспели. Я думаю,
  что вы могли бы мне помочь, если бы захотели.
   Он подождал.
   Пембан медленно произнес:
   - Господин уполномоченный, я думаю, что вами руководит совсем другой
  мотив, осознаете вы это или нет. Давайте я назову его и посмотрим,
  согласитесь ли вы со мной. Слышали ли вы когда-нибудь о приоритете клевка
  у кур?
   - Нет, - ответил Спенглер. - Кстати, зовите меня Спенглер или Торн.
   - Хорошо - Торн. Вы можете называть меня Джой, если вам хочется.
  Теперь, о курицах. Предположим, их во дворе двенадцать. Если вы
  понаблюдаете за ними, то заметите, что у них существует жесткая социальная
  иерархия. Курица А клюет всех остальных, курица Б клюет всех остальных, за
  исключением А, курица В - всех кроме А и Б и так далее до курицы Л,
  которую клюют все, а она не может клевать никого.
   - Так. Понимаю.
   Пембан продолжил без всякого выражения:
   - Вы являетесь