частью, самообман не входил в перечень пороков
  Джоанны. Чтобы завоевать ее окончательно и полностью, нужно было разбить
  ясное представление, которое она имела о себе, бросить ее плывущей в
  хаосе, сделать так, чтобы она повернулась слепо к нему, ища именно в нем
  свою утерянную безопасность. Это нелегко сделать.
   Не двигаясь, Джоанна сказала:
   - Торн, мне хотелось бы поговорить с тобой серьезно, всего несколько
  минут.
   - Конечно.
   - Возможно, ты знаешь, что я собираюсь сказать; но чтобы расставить
  все на свои места... Ты хочешь, чтобы мы были вместе?
   Стараясь попасть ей в тон, Спенглер ответил:
   - Да.
   - Я тоже хочу этого. Ты знаешь, что я люблю тебя больше, чем любила
  когда-нибудь кого-то другого. Но я никогда не выйду за тебя замуж. Ты
  должен поверить в это и принять такое положение вещей, если же это тебе не
  подходит... Я стараюсь быть честной с тобой.
   - Тебе это удается, - с легкостью произнес Спенглер. Он повернулся и
  положил руку на ее колено. - Чтобы быть таким же честным, хочу сказать,
  что я вел себя несносно по отношению к тебе. В последний уик-энд я вообще
  вел себя, как маньяк, я прошу прощения за это. Можем мы оба забыть об
  этом?
   Она улыбнулась.
   - Да. Конечно.
   Ее губы двигались и менялись по мере того, как он все ниже наклонялся
  к ней: уголки опустились вниз, розовая влажная плоть набухала слепым
  желанием. Его свободная рука утонула в мягкости ее