ровь взяла сторону мужа... как бы безумно это ни
  выглядело.
   Он снова скрывается в кухне и не возвращается в гостиную примерно
  пять минут. Она слышит, как он переходит с места на место и
  передвигает предметы. В этот момент происходит выкидыш; боль
  вспыхивает ярким горящим крестом, а затем резко ослабевает, словно
  выходя с потоком булькающей жидкости, которую не только ощущает, но и
  слышит. Неожиданно ей кажется, что она сидит в ванне с горячей вязкой
  жидкостью. Словно в кровавой подливке.
   Его вытянутая тень снова появляется в проеме двери. Он открывает
  холодильник, закрывает его, затем распахивается и захлопывается дверца
  шкафа (по слабому скрипу она понимает, что это шкаф под раковиной).
  Слышен шум бегущей в раковину воды, потом он начинает напевать -
  кажется, это "Когда мужчина любит женщину", - в тот миг, когда из нее
  выходит нерожденный ребенок.
   Норман снова вырастает в дверном проеме, и она видит, что держит
  в руке бутерброд - ну конечно, ведь до сих пор не ужинал и, должно
  быть, голоден, - а в другой сжимает влажную тряпку из корзины в шкафу
  под раковиной. Приседает в углу, куда она заползла после того, как муж
  вырвал у нее из рук книжку, а потом нанес три коротких жестких удара в
  живот - {бах, бах, бах}, прощай, чужак, - и начинает вытирать
  размазанные пятна и капли крови: почти вся кровь и все остальные следы
  будут здесь, у основания лестницы, именно там, где надо.