кресла, диванного родственника, куда забралась с ногами и откуда, в случае
  сексуальных посягательств, ногами же могла отбиться. - Я-то ничего, блин,
  а вот ты чего? Вот чего, швед, полежал, посидел, пора и честь знать. Вали
  отсюда по холодку. Мне завтра на службу к девяти...
   - Конечно-конечно, я уйду, спасибо, - быстро и безропотно сказал Свен,
  нашарил у дивана свои сандалики, встал. - Извините. Я понимаю. Я пошел.
  Да?
   - Всего вам доброго, - благовоспитанно попрощалась Зойка. - Не стоит
  благодарности...
   Злость канула так же скоро, как и набежала. Свена стало жаль, но менять
  решения на скаку - это, считала Зойка, ниже ее высокого женского
  достоинства. Да и к чему менять? Пусть себе идет. Завтра и вправду рано
  вставать...
   Свен пошел к выходу, шлепая и шмыгая незастегнутыми сандалиями, уже у
  двери обернулся, заявил:
   - Вы хороший человек, Зоя. Добрый. Зря вы себя другой придумываете -
  это больно. А я не шпион, я не знаю такого слова. Я еще не все ваши слова
  знаю, но буду очень скоро знать все. Вы правы, я - инопланетянин. И прибыл
  к вам меньше часа назад по вашему времени.
   - Ага, - подтвердила Зойка, не покидая кресла по-прежнему: мало ли
  что... - Тарелка присела на Шереметьевской возле церкви Нечаянной Радости.
  И вся Нечаянная Радость - мне одной. Спасибочки...
   - Тарелка?.. Это как?.. Да, я помню... Unkn0wn flying 0bject. Так,
  кажется, в научной литературе?.. - Выходит, он не