ойки, улыбаться жертве не станет.
   Сидеть на корточках было неудобно, да и напомним: ноги у Зойки гудели
  по-прежнему. Она подтянула юбку и бухнулась на колени.
   - Видишь, я перед тобой на коленях стою. А ты лежишь. Погано... Почему
  "скорой" не хочешь? Боишься - упекут? Ну, давай я твоим домашним звякну.
  Давай телефон. - Все еще хабалка, все еще Художественный театр.
   - Нет, - выдохнул мужик.
   - Телефона?
   - Дома...
   - Бомж, что ли? - удивилась Зойка.
   Нет, на бомжа мужик не гляделся. Ну ковбоечка, ну джинсы, ну сандалии -
  все хоть и отечественной постройки, однако аккуратное. Провела ладонью по
  щеке: явно брился с утра, явно. Где, как не дома?
   - Приезжий? - новый вопрос задала, потому что на бомжа мужик не
  среагировал.
   - Вроде...
   Вот ведь идиотская ситуевина! Поздний вечер, глухая улица, мужик
  помирает, а Зойка стоит перед ним на красивых - подчеркнем лишний раз -
  коленях и пытает биографию по пунктам стандартной отельной анкеты. Бред!
   - Ладно, - вновь мгновенно решила она, - я в этом доме живу. Встать
  сможешь?
   - Я полежу, - занудно повторил мужик.
   Зойка уже и злиться начала:
   - Заладил: полежу, полежу... Подымайся!
   Ухватила его за подмышки (или _под_ мышки? или вообще под _мышки_? Один
  разве что Даль знает...), потащила. Мужик не противился, но особо и не
  помогал. Тяжел был, как боров. Тащить его было скучно, поэтому не станем
  описывать _процесс_, а сразу