е сочтите меня грубияном! - сказал я. - Но дело в том, что
  я распечатал ваше письмо лишь несколько минут тому назад, прежде чем я мог
  все привести в порядок, чтоб принять вас. Лампа погасла так некстати, что я
  принужден теперь приветствовать вас, против правил общества, в темноте,
  которая даже мешает нам пожать друг другу руки.
   - Попробуем? - спросил мой гость, и звук его голоса смягчился, придавая
  особенную прелесть его словам. - Моя рука здесь; если в вашей есть немного
  дружелюбного инстинкта, они встретятся совершенно наудачу, безо всякого
  управления.
   Я протянул свою руку, и она тотчас же почувствовала, теплое и несколько
  властное пожатие. В этот момент комната осветилась; квартирная хозяйка
  вошла, неся, как она называла, "свою лучшую лампу", и поставила ее на стол.
  Я думаю, она воскликнула от удивления при виде меня, она, быть может, даже
  сказала что-нибудь, - но я не слыхал и не обращал внимания, так как я был
  поражен и очарован наружностью человека, большая и гибкая рука которого еще
  держала меня. Я сам довольно высокого роста, но он был на полголовы, если не
  более, выше, и когда я смотрел прямо на него, я думал, что мне никогда не
  приходилось видеть столько красоты и ума, соединенных в одном человеческом
  существе! Прекрасной формы голова указывала на силу и ум и благородно
  держалась на плечах, достойных Геркулеса. Лицо было овальное и особенно
  бледное, что придавало почти огненный блеск его темным глазам, которые имели
  удивительно обаятельный взгляд