ягу, а поскольку обитал он тут весьма
  долго, то хорошо изучил распорядок рабочего дня, время смены дежурств, знал,
  когда сотрудники службы безопасности аэропорта отправляются патрулировать
  территорию и по каким маршрутам они ходят, с легкостью избегал тесных
  контактов с персоналом аэровокзала, а в то же время многие продавцы,
  уборщики и прочие аэропортовские служащие узнавали его и считали заядлым
  воздушным путешественником, в силу чего относились к нему с подчеркнутым
  уважением.
   Однако с недавних пор он почувствовал, что его одиночество нарушено.
   Что-то еще поселилось в аэропорту рядом с ним.
   От одной этой мысли его прошибала дрожь. Ничего конкретного, никаких
  реальных доказательств, только странное чувство, что в его жизненное
  пространство вторгся еще один постоянный обитатель. Но этого было
  достаточно, чтобы вывести его из себя.
   Что-то еще живет здесь.
   Не кто-то, а что-то.
   Он не мог понять, почему так решил, но был в этом уверен, и это пугало
  его. Он знал, что при необходимости может покинуть терминал, покинуть
  аэропорт, раствориться в хаосе каменных джунглей Лос-Анджелеса, но даже не
  хотел рассматривать такую возможность. С точки зрения логики, разума, это
  имело смысл, но эмоционально - совсем иное дело. Предрассудок или психоз, но
  он знал, что никогда не сможет покинуть терминал, и любой план, учитывающий
  эту возможность, отвергался с порога.