не
  получил пока ни одного предупреждения.
   Бейкер шел отдельно от других, скользящей походкой опытного ходока.
   Он рассеянно помахивал курткой и иногда начинал насвистывать
  какуюнибудь мелодию. Гэррети казалось, что он может идти так вечно.
  Олсон больше не болтал. Похоже, он с трудом сгибал ногу - Гэррети
  несколько раз слышал, как щелкала коленная чашечка. Олсон явно устал, и
  фляжка его почти опустела.
   Скоро ему нужно будет помочиться.
   Баркович то появлялся в авангарде, то вдруг оказывался сзади, рядом с
  Стеббинсом. Он лишился одного из своих трех предупреждений, но получил
  его снова через пять минут. Гэррети решил, что ему нравится
  балансировать на грани.
   Стеббинс продолжал плестись позади всех. Он ни с кем не разговаривал
  - то ли устал, то ли просто не хотел. Гэррети все еще казалось, что он
  выйдет из игры первым. Стеббинс стянул свой зеленый свитер и дожевывал
  еще один сэндвич с яйцом - по всей видимости, последний. Лицо его
  напоминало маску. Они шли.
   Дорогу пересекала еще одна дорога, и полицейские перекрывали
  движение, пока они проходили. Каждому участнику полицейские отдавали
  честь, а Гэррети улыбался и кивал в ответ, и думал, что со стороны они
  кажутся сумасшедшими.
   Машины загудели, и тут на дорогу выбежала женщина. Она выскочила из
  машины, где, очевидно, поджидала своего сына.