комнате для совещаний, председательствующий сказал:
   - Думаю, не будет открытием для всех здесь присутствующих, если я скажу,
  что преступления этого подонка...
   Не могу назвать его по-другому... Что эти преступления поддерживаются
  общественным мнением. Согласно опросу, его зверства по отношению к таким же,
  как он, а, может, даже к лучшим, чем он сам, поддерживают девяносто семь
  процентов опрошенных... Думаю, не стоит сообщать вам также, что все его
  "геройство" тянет по уголовному кодексу на высшую меру наказания... Не
  лишним будет сказать и о том, что если мы его осудим и приговорим к смертной
  казни, то толпа, которая скопилась вокруг здания суда, нас просто разорвет.
  Не говоря уже о телевидении, печати и различных правозащитниках. Для них он
  - благородный герой, вступивший в борьбу с преступным миром и
  бездействующими властями. Борьбу по тем законам, которые им наиболее
  понятны... Если же мы вынесем менее суровый приговор, то нас обвинят в
  некомпетентности. В том, что мы испугались общественного мнения и вынесли
  приговор, опираясь не на закон и совесть, а на свои страхи. В этом случае
  резонанс может быть еще больше... Поэтому, коллеги, не сочтите меня трусом,
  но у нас есть только один шанс вылезти сухими из этой мутной и очень дурно
  пахнущей воды, председательствующий вздохнул и сделал паузу, - Мы должны
  оправдать его.
   - Да вы что?! Он же убийца! - возмутился один из трех судей.