ном потоке, охваченная огнем, она будет плясать
  под их музыку.
   Нет! Я натянул на Женечку покрывало. Автобус медленно шел к раскрытым
  воротам крематория. В заднее окно видно было, как потянулись за ним машины
  с участниками ритуала, будущими зрителями кощунственного аутодафе. Многие
  брели по обочине шоссе, не опасаясь опоздать. Я открыл двери автобуса и
  спрыгнул на ходу, неудобно ударившись правой ступней в асфальт. Автобус
  завернул на отведенное место, чтобы потом податься задом к распахнутым
  дверям залы. Крематорий походил на храм, и современная архитектура еще
  более подчеркивала бесчеловечное, тупое мракобесие. Все было безжизненно,
  выполнено в абстрактной геометрической манере, из белого и черного, ровными
  линиями, стояли мерзкие мужчины в черных костюмах, служители культа, я
  подобрался к одному из них и взял его за деревянный локоть, от него пахло
  присохшим потом, наверное, трудно приходилось в костюме на такой жаре.
   - Прошу прощения, - тихо сказал я. - Сейчас принесут девочку, нельзя ли
  было ее не жечь? Я заплачу.
   Мужчина внимательно посмотрел на меня своими хищными глазами, но
  какого рода это был интерес, я понять не мог.
   - Мне не нужен труп, я просто не хочу, чтобы ее сожгли. Не
  по-христиански это. Лучше в поле закопать.
   Мужчина не отвечал, продолжая смотреть мне в глаза, его напарник тоже
  уставился, покачивая головой вверх и вниз, как змея. Я вытащил деньги.
   - Возьмите, ради бога, - я сунул деньги мужчине в карман фрака. - Не
  жгите только ребенка, я прошу вас, не...