льше
  для острастки, в воздух, просто я слишком перенервничал и сам опрокинул на
  себя посуду с соусом. Я попытался повернуться на правый бок, и тут острая
  боль в ухе заставили меня вскрикнуть. Все-таки задел меня мой родной
  красный партизан! Вот уж никогда бы не подумал, что увижу дедушку живым.
  Правда, не понятно, кто это был на самом деле, ведь я сам несколько раз
  красил ограду вокруг его могилы на кладбище. Значит, все эти тяжелые
  памятники сверху ничего не значат, а если крематорий?...В эти подробности
  лучше уж не вдаваться. Конечно, не надо было его сердить, но откуда я знал,
  что он окажется в этом месте! Он, наверное, и без меня все давно знает, раз
  у них все выходят наверх, да еще газеты приходят по подписке. А похож
  все-таки на портрет, который висит у бабушки в комнате! Правда, умер он за
  десять лет до моего рождения, может, я что-нибудь все-таки спутал?
  
  Фрак теперь придется где-то добывать новый, этот весь засран, да и на сцену
  в повязке на ухе выходить совсем уж неудобно. Лучше уж по левой стрелял, не
  так было бы видно! А рояль мне очень понравился. Вот бабуля-то обрадуется,
  что внучек ее наконец-то с дедушкой повидался! Жаль, он не успел мне ничего
  передать наверх, письмецо какое-нибудь, или открытку. Может, еще
  встретимся? Надо бы мою новую девушку попросить, она-то с ним наверняка
  давно знакома.
  
  - Конечно знакома, - вдруг сказала она, подсаживаясь на мою постель. Я
  ощутил прикосновение ее теплых рук и улыбнулся.