до завести такую большую книгу с
  алфавитом, и все туда записывать, записывать, а потом добавлять, что-то
  исправлять даже, мало ли какая ошибка выйдет, хочется, чтобы не было
  путаницы и ерунды.
  
  - Давайте, давайте, голубчик, и начните прямо сегодня!
  
  - Да?...
  
  - Да, вот возьмите ручку, запасные стержни, книгу заведите по-толще, и
  записи делайте аккуратно, чтобы другие могли прочитать. Помнится, в
  тринадцатом году, шестого октября, я проснулся очень рано, хотя до этого
  поздно лег, потому что был в гостях, и сразу оделся и выглянул в окно. Было
  довольно холодно, и я увидел, как из подъезда вышел красивый такой мужчина
  в длинной шубе, с усами и в сапогах. Тогда, знаете ли, носили крепкие такие
  высокие сапоги из толстой кожи, чтоб ноги не промокали, и вот он вышел из
  подъезда, а я пошел выпить чашку чаю, чтобы прочистить с утра горло, за
  ночь-то пересохло...
  
  Старик увлекся рассказом, а я, пятясь задом, направился к двери, нащупал
  ручку и тихонько вышел на лестницу. Вот так всегда - мечтаешь поговорить,
  услышать что-нибудь замечательное, прочитать какую-нибудь новую интересную
  книгу, - а потом оказывается, что где-то все это ты уже слышал или читал, и
  уже смотришь, сколько страниц и минут осталось до конца, ведь примерно уже
  знаешь, чем все это кончится, а Вы, кстати, уже догадались, чем все это
  кончится?
  
  Старик всучил мне между делом какую-то толстую книгу "в качестве образца".
  Когда я уже приближался по лестнице к свету, на