я,
  что больше никогда, никогда в жизни не позволю над собой смеяться. Много
  лет спустя, уже когда я пел с "Твистед систер", если кто-нибудь в зале
  гоготал или выкрикивал оскорбления, я прекращал концерт и вызывал такого
  типа на сцену: "Над чем смеешься, ты, болван? Ты что, думаешь, лучше
  споешь? Может выйдешь на сцену, попробуешь?" Иногда я даже спрыгивал в
  зал, чтобы найти такого типа. Теперь я понимаю, что это испепеляющее
  желание доказать, заслужить уважение проросло из того случая на
  спорплощадке.
   Должно было пройти более десятка лет, чтобы эта история стала для
  меня смешной, но она такой стала. Несколько лет назад, когда "Твистед
  систер" получила международное признание, местная газета, которую я
  разносил мальчишкой, поместила мой портрет на обложке воскресного
  приложения: обычная чепуха типа "наш знаменитый земляк" и все такое
  прочее. Репортер отыскал следы Фреда-толкача - он все еще жил в нашем
  городке (не сомневаюсь, он усовершенствовал свои способности и теперь
  успешно спихивает под поезд маленьких старых леди)- и спросил его о том
  случае, при воспоминании о котором у меня до сих пор волосы дыбом
  встают.
   Потрясающе, но Фред об этом ничего не помнил. Полагаю, что для него
  то было естественной мускульной реакцией: как только кто-то бежал к
  третьей базе, нога Фреда автоматически вылетала вперед. Конечно, он и не
  помнил, что поставил мне подножку - он же ставил подножки всей школе!
   Надо