как девица допела до конца и склонилась перед аплодирующей
  публикой. А потом он узнал себя, шагающего через сцену, улыбающегося и
  аплодирующего; и наконец память вернулась к нему.
   Его звали Дон Дентон. Сейчас был вечер среды, между восемью и девятью
  часами. По телевизору показывали программу "Варьете-шоу Дона Дентона",
  записанную сегодня днем.
   Передача эта на тележаргоне именовалась "живой эфир в записи". Она не
  была записью заранее отрепетированной программы и не монтировалась из разных
  кусков на манер фильма. Это было так называемое "живое" шоу, хотя и
  записанное фактически за три часа до эфира. Профсоюзные требования и желание
  удешевить производство делали более удобным время между пятью и шестью
  часами, а не между восемью и девятью.
   Дентон смотрел все свои шоу не из самолюбования - хотя и был самолюбив, -
  а потому, что как профессионал привык изучать свое детище, отмечать
  недостатки и по возможности изыскивать пути дальнейшего совершенствования.
   Сегодня, по окончании записи, он поужинал в "Афинском зале" и отправился
  смотреть передачу. В квартире он был, разумеется, один - он никогда не
  позволял посторонним присутствовать при собственных просмотрах. Придя домой
  и переодевшись в спортивный костюм, он налил себе выпить, включил телевизор
  и уселся в кресло, правый подлокотник которого представлял собой миниатюрный
  письменный стол с деревянной крышкой в