рнулась память, и я вспомнил, где я, почему и все, что со мной случилось,
  - падение, летящие мне навстречу ступени, сухой хруст в предплечье.
   Моя рука. Я попытался ею пошевелить, но не смог, казалось, будто к ней
  привязаны тяжеленные гири. Тогда я приподнял голову и увидел гипс,
  наложенный почти от самого локтя до середины пальцев. А моя голова - она
  ныла от противной, одурманивающей мозги боли - была забинтована.
   Итак, он меня подловил. Не успел я приехать, как получил от него
  приветствие. А ведь я уже был предупрежден о нем.
   А он? Может, и его обо мне предупредили? Может, он знал, кто я и зачем
  приехал в "Мидуэй"? Или несчастный случай не был подстроен именно для меня?
  Такое казалось более вероятным, во всяком случае, я предпочел в это
  поверить.
   Сильно ли мне досталось? Свободной рукой я ощупал голову под бинтами. В
  двух местах с правой стороны чувствовалась резкая боль, но не было ничего
  действительно серьезного. Вероятно, просто порезы и кровоподтеки.
   Рука? Сломана, это ясно. А другие повреждения?
   Сесть оказалось на удивление легко, но в ту же секунду меня словно
  окатило волной ослепляющей боли. Я посидел, чуть наклонив голову, полминуты
  или около того, пока боль не утихла, а затем произвел инвентаризацию
  собственного тела.
   На правом колене обозначилась сильная ссадина. С правой стороны болели
  ребра. А еще голова и рука - вот, кажется, и все мои повреждения.
   "Удивительно, что