такое? А даже если и найдется такой человек, то риск все равно очень велик. Ведь он может не справиться, и тогда неизбежно погибнет, а камень останется в том мире, где смерть подстережет человека. Камень станет неразделим с этим человеком, и пойдет не дальше, чем человек. И только если человек достигнет Предела.., нет, не знаю, это уж очень жутко.
   - Но разве никто из Дома Хранителей не рискнет собой ради того, чтобы вырвать камень из рук врагов?
   - Я спрашивал их, - печально промолвил Хаджи. - Но все мы знаем одновременно и слишком много, и слишком мало. Мы знаем, что недостойны, и не знаем воли камня. Али Хан рвется освободить камень ради веры, я - ради чести моего Дома, а мои братья в Персии - во славу мусульманского мира, но никто из нас не осмелится положить все это к ногам Непостижимого.
   Лорд Эргли молчал. Он понимал, о чем говорил Хаджи, но не находил в себе отклика на эти слова. Подобные рассуждения давно перестали занимать Верховного судью, и только изредка в нем вспыхивала на краткий миг надежда: а не является ли сама природа закона частью природы Бога? Но даже если так оно и было, то было в тварном мире, а отнюдь не в Непостижимом. Поэтому через пару минут лорд Эргли снова вернулся к тому, что беспокоило его сейчас больше всего.
   - Если я правильно понял вас, камень может помочь мне узнать о делах и намерениях Джайлса? - уточнил он.
   - Так утверждает традиция, - кивнул Хаджи. - Но это небезопасная затея. Нетрудно пуститься в странствие по мирам мысли, трудно вернуться оттуда.
   - Что ж... Наверное, вы правы, - пожал плечами лорд Эргли. - Во г только если Джайлс поймает меня своим извращенным сознанием...
   - Может быть, вы напрасно беспокоитесь, - перебил его Хаджи. - Ведь не ваша сила будет выручать вас.
   Верховный судья замолчал, но в душе ощутил гордую потребность немедленно бросить вызов Джайлсу и всем его делам. Немного успокоившись, он заговорил:
   - Но что же теперь делать мне?