знаешь, я тебе
  кое-что привез. Возможно, ты сможешь устроить себе свое собственное
  Четвертое июля.
   - Собственное Четвертое июля? Что ты хочешь этим сказать?
   - Пойдем к моей машине, Марти. У меня есть кое-что.., ну, лучше я
  тебе сам покажу. - И прежде чем Марти успел задать следующий вопрос, Эл
  двинулся вперед по бетонной дорожке, окружавшей дом.
   Коляска Марти с жужжанием покатилась вслед за дядей Элом к подъездной
  аллее, удаляясь от доносившихся со стороны бассейна звуков - плеска
  воды, смеха, скрипа трамплина, нарочито бодрого голоса отца. Коляска
  издает ровное низкое гудение, которого "Марти почти не замечает - оно
  сопровождает его всю жизнь.
   Дядя Эл приехал на "мерседесе" с поднимающимся верхом. Марти знал,
  что его родители не одобряли эту покупку ("Купил себе гроб за двадцать
  восемь тысяч долларов", - однажды, неодобрительно фыркнув, сказала
  мама), но Марти машина нравилась. Однажды дядя Эл провез его по
  проселочным дорогам вокруг Таркерз-Миллз. Он ехал быстро - семьдесят,
  может быть, даже восемьдесят миль в час. Дядя Эл так и не сказал Марти,
  с какой скоростью они ехали.
   - Если не знаешь, то не испугаешься, - усмехнулся он. Но Марти и не
  думал пугаться, он так весело смеялся, что на следующий день живот болел
  от смеха.
   Дядя Эл вытащил что-то из отделения для перчаток, а когда Марти
  подъехал к машине и остановился, положил мальчику на колени объемистый
  пакет.
   -