она слегка дрожит. Другой
  рукой Лоу мнет листок и кладет его в большую стеклянную пепельницу,
  стоящую в центре стола, - преподобный Лоу принимает прихожан у себя
  дома, и некоторые из них курят. Из кармана домашнего свитера, который он
  чаще всего надевает по субботам, Лоу Достает коробок спичек, поджигает
  письмо - так же, как поджег остальные, и смотрит, как оно горит.
   Преподобный наконец стал познавать самого себя. Это происходило
  постепенно. После майского кошмара, в котором все собравшиеся на службу
  в честь Дня старого дома превратились в оборотней, и после того, как
  преподобный Лоу обнаружил выпотрошенное тело Клайда Корлисса, он начал
  понимать, что с ним творится что-то.., ну, неладное. Он не знал тогда, в
  чем дело. Просто чувствовал: что-то неладно. Но Лоу ясно осознавал, что
  иногда по утрам, особенно в периоды полнолуния, он просыпается и
  чувствует себя очень хорошо, чувствует себя очень бодрым и очень
  сильным. Он заметил, что это ощущение ослабевает по мере уменьшения луны
  и вновь усиливается по мере роста луны новой.
   После того кошмарного сна и смерти Корлисса преподобный вынужден был
  обратить внимание и на кое-что другое - на то, что до сих пор
  игнорировал, - на грязную и порванную одежду, на царапины и ссадины, о
  происхождении которых Лоу ничего не знал. В отличие от обычных синяков и
  ссадин они не болели, о них было легко забыть, если просто не думать о
  них. Точно так