оя гибель. Такие случайности для воздушного
  шара, может быть, опаснее всего, хотя их обычно не принимают в расчет. Тем
  временем я оказался уже на достаточной высоте, чтобы считать себя
  застрахованным от дальнейших приключений в том же роде.
   Я продолжал быстро подниматься, и к семи часам высотомер показал высоту
  не менее девяти с половиной миль. Мне уже становилось трудно дышать, голова
  мучительно болела, с некоторых пор я чувствовал какую-то влагу на щеках и
  вскоре убедился, что из ушей у меня течет кровь. Глаза тоже болели; когда я
  провел по ним рукой, мне показалось, что они вылезли из орбит; все предметы
  в корзине и самый шар приняли уродливые очертания. Эти болезненные симптомы
  оказались сильнее, чем я ожидал, и не на шутку встревожили меня.
  Расстроенный, хорошенько не отдавая себе отчета в том, что делаю, я совершил
  нечто в высшей степени неблагоразумное: выбросил из корзины три пятифунтовых
  мешка с балластом. Шар рванулся и перенес меня сразу в столь разреженный
  слой атмосферы, что результат едва не оказался роковым для меня и моего
  предприятия. Я внезапно почувствовал припадок удушья, продолжавшийся не
  менее пяти минут; даже когда он прекратился, я не мог вздохнуть как следует.
  Кровь струилась у меня из носа, из ушей и даже из глаз. Голуби отчаянно
  бились, стараясь вырваться на волю; кошка жалобно мяукала и, высунув язык,
  металась туда и сюда, точно проглотила отраву. Слишком поздно поняв свою
  ошибку, я пришел в отчаяние. Я ожидал неминуемой и близкой смерти.
  Физические страдания почти