даже вообразили, что здесь совершилось кровавое
  злодеяние, жертвой которого пали Ганс Пфааль и его товарищи. Но вернемся к
  происшествию.
   Воздушный шар (так как это был несомненно воздушный шар) находился
  теперь на высоте какой-нибудь сотни футов, и публика могла свободно
  рассмотреть его пассажира. Правду сказать, это было очень странное создание.
  Рост его не превышал двух футов; но и при таком маленьком росте он легко мог
  потерять равновесие и кувырнуться за борт своей удивительной гондолы, если
  бы не обруч, помещенный на высоте его груди и прикрепленный к шару
  веревками. Толщина человечка совершенно не соответствовала росту и придавала
  всей его фигуре чрезвычайно нелепый шарообразный вид. Ног его, разумеется,
  не было видно. Руки отличались громадными размерами. Седые волосы были
  собраны на затылке и заплетены в косу. У него был красный, непомерно
  длинный, крючковатый нос, блестящие пронзительные глаза, морщинистые и
  вместе с тем пухлые щеки, но ни малейшего признака ушей где-либо на голове;
  странный старичок был одет в просторный атласный камзол небесно-голубого
  цвета и такого же цвета короткие панталоны в обтяжку, с серебряными пряжками
  у колен. Кроме того, на нем был жилет из какой-то ярко-желтой материи,
  мягкая белая шляпа, молодцевато сдвинутая набекрень, и кроваво-красный
  шелковый шейный платок, завязанный огромным бантом, концы которого
  франтовато спадали на грудь.
   Когда оставалось, как уже сказано, каких-нибудь сто футов до земли,
  старичок внезапно засуетился,