, святой отец.
   - Так почему же ты не рассказывала об атом? Разве тебе не хотелось
  очистить свою душу от стольких грехов и получить господне благословение?
  Ты ведь знаешь, что и одного такого поступка достаточно, чтобы обречь
  свою душу на вечные муки в аду...
   - Да, святой отец.
   - Неужели ты готова навеки отправиться в ад, вместо того чтобы
  претерпеть очистительный стыд и раскаяться во всем на исповеди?
   - Я каюсь, святой отец.
   - Хорошо. - Отец Флагерти шумно вздохнул, а потом задал Нэнси вопрос,
  которого она боялась больше всего: - И после этого ты столько раз
  принимала причастие, зная, какие страшные грехи отягощают твою душу?
   - Да. И в этом я тоже каюсь...
   - О Господи, помилуй нас, грешных! Ты хочешь сказать, что в течение
  целых двух лет ты не получала отпущения своих смертных грехов?! Что за
  это время ты десять раз осквернила тело и кровь Христову?.. И все только
  из-за того, что стыдилась признаться в своем грехе?
   - Да, святой отец.
   Священник снова тяжело вздохнул.
   - Ты десять раз отворачивалась от Бога, умалчивая о своих грехах во
  время исповеди... Но что еще страшнее - ты каждый раз в состоянии
  смертного греха принимала тело и кровь Христовы, оскверняя этим Святые
  Дары и само таинство божественного причастия. А это один из тяжелейших
  грехов, который только может лечь на душу католика. Ты осознаешь, что
  этим поставила себя на край ужасной пропасти и теперь можешь вечно
  гореть в геенне огненной? Ты