сильных Нью-Йоркских семей. В этой среде его знали под кличкой
  Джереми-"Банкир".
   Прохожие с некоторым изумлением наблюдали за тем, как
  опутанная веревками деревянная статуя, покачиваясь, медленно
  плыла вверх, поднимаясь к окнам третьего этажа. Статуя
  представляла собой фигуру ан гела в ниспадающих свободными
  складками одеждах, с раскинутыми в стороны белыми крыльями и
  молитвенно сложенными перед грудью тонкими ладонями. Когда его
  смиренное лицо с обращенными к небу глазами поравнялось с
  верхней перекладиной рамы, Молли взмахнула рукой и закричала:
   -- Все, все! Достаточно! Давайте, ребята, тащите! Четверо
  "ребят" в замызганных синих комбинезонах не выразили энтузиазма
  по поводу того, что им придется затаскивать "эту штуку" внутрь.
  Мало того, что она была дьявольски тяжелой, так вдобавок еще
  висела в метре от оконного проема, что, конечно, не могло не
  вызывать у них опасений за свою драгоценную жизнь. Все четверо
  были итальянцами. И хотя итальянцы, как всем известно, народ
  набожный, тем не менее представляется сомнительным, чтобы
  кто-то из них горел желанием ляпнуться вниз с высоты пятнадцать
  метров, хотя это и сулило скорую встречу с создателем. Ведь,
  как сказал один кровельщик, упавший с крыши: "Лететь не так уж
  и плохо. Упасть -- вот в чем мало хорошего". Наверное, он тоже
  был итальянцем. Сейчас