Знаешь, ведь некоторые только и делают, что каждые пять
  минут повторяют эти слова, но это ничего не значит...
   Молли замедлила шаг. Они поравнялись с небольшим
  перекрестком. В обе стороны уходили совершенно темные, почти
  черные, проемы закутков, которые и улицами-то назвать было
  нельзя. Так, загаженные щели в лице сияющего города. Зловонные,
  смрадные. Из тех, на которых мусор вываливают прямо в окно, а
  протянув руку, можно поздороваться с соседом из дома напротив,
  даже не выходя из квартиры.
   "Господи, нашли местечко в любви объясняться". -- Подумала
  она. Но, тем не менее, сказала:
   -- Иногда очень хочется это услышать. -- Она ждала. Ей,
  действительно, ОЧЕНЬ ХОТЕЛОСЬ услышать это. Модли видела, что
  он почти решился, и, чтобы подтолкнуть его, она добавила: --
  Мне НУЖНО это слышать.
   Сэм понял, что он должен сказать эти три слова, и он
  сказал бы их, если бы в этот момент...
   Из вонючей, густой и липкой, как страх, темноты вдруг
  появилось странное видение. Лицо человека с широкими скулами,
  тяжелой челюстью и нависающими над глазами надбровными дугами.
  Оно скорее могло быть мордой обезьяны, чем человеческим лицом.
  Густые черные брови, под которыми белели жуткие сумасшедшие
  глаза, и длинные вьющиеся, давно не мытые волосы только
  усиливали это ощущение.
   Молли стало страшно. Ей захотелось