апиталов у
  полковника не было, и пара миллионов денежного довольствия, выплачиваемых
  демократическим государством с обидной нерегулярностью, составляли
  единственный источник его существования. Впрочем, теперь его совсем не
  торопили с уходом. Пять лет бесчисленных реорганизаций, возникновение и
  роспуск различных отделов с красивыми названиями, топорная работа всех
  этих ОМОНов, РУОПов, СОБРов, муниципалов показали ясно - сыск дело тонкое,
  и батальоны молодцов в идиотском сером камуфляже, увешанных всевозможными
  "спецсредствами", не в состоянии подменить одного сыщика. Настоящего - с
  опытом и головой.
   Опыт у Елизарова был большой. Из того старого, знаменитого состава
  МУРа, который в 60-70-х держал столицу чистой и спокойной, немного людей
  осталось в управлении, а уж "на земле", в деле, в оперативной работе - он
  один, это точно. Материалы многих дел, в которых довелось ему участвовать,
  украшали теперь стенды закрытого музея МВД, вошли в учебные пособия. В
  73-м именно он взял банду, совершившую вооруженный налет на сберкассу на
  Кутузовском, - беспрецедентный в те годы случай.
   Сам вычислил и сам взял, так уж пришлось. И потребовалось ему для этого
  всего двенадцать часов...
   И с каждым годом все накапливалось и накапливалось в душе отвращение к
  этой тяжелой, выматывающей и бесполезной, в сущности, игре. Очень многие
  подонки, отсидевшие его стараниями и пять, и десять, и пятнадцать лет,
  жили теперь