злобной воле, у него отняли наркотики. Но, как только он осознал свою жалость, как только это понятие появилось в его голове, само это чувство непостижимым образом пропало.
   Через несколько минут, на мокрой от слез подушке, но уже с сухими глазами, Пономарь спал.
   А во сне, он был то великим экстрасенсом, побеждающим неизлечимые болезни, то счастливым сыном, братом, отцом и супругом, то воспитателем гениального, в своих парапсихологических талантах, мальчика.
  
  Глава 6.
  
   - Ну, и чего теперь делать? - после долгого молчания спросил Константин. Он стоял у окна, спиной к Изотову, и наблюдал за тем, как во дворе какой-то мальчишка уже раз десятый забирается на снежную горку и скатывается с неё.
   - Что делать - и так понятно, - ответил Сергей Владимирович, - память восстанавливать.
   Майор вздохнул и одновременно пожал плечами, забыв, что Дарофеев младший не увидит этого жеста:
   - Вопрос в том, как...
   - А вот это - тебе виднее, - парировал спецназовец. - Теперь ты у нас единственный спец в биоэнергетике.
   - Ну, положим, не единственный... Есть и Витя.
   - Да... Витя... - Константин Сергеевич обернулся к фээсбэшнику. - А где он, кстати?
   - Не знаю, - честно ответил Изотов. - Я думал...
   - Я тоже не знаю, - сказал младший Дарофеев, - а ведь он с Игорем практически не расставался. Но ведь ты его отыщешь?
   - Отыщу, - кивнул Сергей Владимирович. - Но не нравится мне всё это... Кстати, ты слышал, опять законников убирать начали...
   Спецназовец отрицательно покачал головой.
   - Совсем, как в прошлом году... - задумчиво проговорил Изотов.
   - А, может, это как раз наш Витя куролесит? - предположил Константин и фээсбэшник услышал в его голосе плохо скрываемое злорадство.
   Дарофеев-младший с самого начала не одобрял патронаж, который его брат взял над хумским самородком. Спецназовец хорошо помнил