ской иерархии, и, хотя пытался создать видимость соблюдения режима, на УДО так и не попал. Зато Хозяин вывел его в бесконвойники.
   Двор, превращенный в плац, покрытый несколькими слоями асфальта поверх булыжной кладки, был расчерчен белыми линиями по военному образцу. Но зеки упорно не обращали на них внимания и строились так, как им было удобно.
   Бесконвойников и хозобоз проверяли первыми. На удивление тихий ДПНК майор Семенов лишь кивнул на доклад шныря. Прапора пробежались по строю, пересчитывая пятерки зеков. Цифры совпали и проверка двинулась дальше.
   - Чего он такой тихий? - Куль повернулся к своему семейнику Семихвалову.
   - Отряд ! Напра-во ! В столовку шагом марш! - Скомандовал Сечкин, завхоз первого отряда. Бесконвойники и хозобозники повернулись и, смешивая строй, толпой пошли в трапезную.
   - А ты не слышал? - Поразился Семихвалов и скорчил страшную гримасу.
   - Не тяни кота за яйца.
   - Сегодня ночью один зек из шестого хотел Синяка мочкануть. Залез на крышу, и когда тот проходил мимо, сиганул на него! Только промахнулся и напоролся на решку.
   - Гонишь ты, Николай Валентинович. - Ухмыльнулся Куль.
   - Не гоню, Николай Евгеньевич. - Покачал головой Семихвалов и легонько хлопнул семейника между лопаток:
   - Кого хошь спроси. Об этом уже вся зона базарит. А со сранья прапора из шланга решку мыли. Зачем, спрашивается? Кровь смывали.
   - И ты веришь?
   - А чо? Синяка давно отпидорасить пора.
   - Пора-то пора... - Недоверчиво насупился Кулин. - Только навряд ли он кого допек так, что тот на него с заточкой... Синяк - гондон, но хитрый.
   Да и сам прикинь, на хрена этому самоубийце на крышу лезть? Да и как он залез-то?
   Отряд расселся за столы, на которых баландеры уже расставили шленки с дымящей перловкой, тюхи темный густой чай.
   - Блин, опять дробь шешнадцать с коровьими хвостами... - Послышался