я. В каптерке завхоза четвертого отряда было накурено. За столиком у окошка сидели трое зеков. Перед ними на газете россыпью валялись карамельки и стояла банка, накрытая прозрачной крышкой. Видимо чай в неё только засыпали и чаинки медленно опускались на дно, окрашивая кипяток желтыми дымками. - А, Карасев... - Приветствовал вошедшего зек в черной милюстиновой робе, прошитой белыми нитками на манер джинсовки, с седым ежиком волос и усталыми глазами, который сидел во главе стола. - Проходи, присаживайся... Быстро окинув взглядом собравшихся и отметив, что все они выглядят как культуристы, по чьей-то прихоти наряженные в безвкусные черные и синие робы, Тихон плотно сел на стоящий свободным стул. Тут же задняя ножка у стула подломилась, но Коростылев удержал равновесие и не доставил зекам удовольствия понаблюдать за своим падением. Игнорируя переглядывание завхоза и его парней, Тихон покрутил в руках стул, убедился, что ножка аккуратно подпилена и что этот предмет мебели наверняка не первый раз сбрасывал с себя неуклюжего этапника. Убедившись, что починить стул невозможно, Коростылем, не мудрствуя лукаво, просто прислонил его к стене с теперь уселся без риска отшибить себе что-нибудь.
   Только после этого Тихон прямо посмотрел в глаза седому и ответил:
   - Моя фамилия Карпов.
  
  VI. БЕШЕНЫЙ НА ЗОНЕ.
  
   Первые дни в отряде Коростылев посвятил выяснению обстановки как в самом отряде, так и в лагере в целом. Буквально через неделю, проанализировав десятки разговоров и слухов, Тихон понял основные позиции. Зона была "красной". То есть основная власть принадлежала администрации колонии.
   Немногочисленные блатные или сидели в БУРе, или занимали должности, на которых они лишь числились. За них отрабатывали мужики. Беспредела в зоне почти не было. Слабых телом и духом не били, ну, почти не били, зато держали их буквально в черном теле. Такие парии, промежуточная ступень между нормальными мужиками и опущенными, звались чертями или мухоморами.
   Их использовали на самых грязных работах, после