я замечательный баритональный бас. Я прикурила, искоса поглядывая на него. Я молчала, предоставляя ему возможность заговорить первым. Естественно, к этому моменту сердце мое уже было разбито вдребезги - чего тут лукавить.
   - Нас, кажется, еще не представили друг другу. Меня зовут Антонио, - вымолвил он на безукоризненном русском.
   От этих слов я чуть не рухнула с террасы на девственно зеленую травку. Антонио! Надо же, ко всему прочему этот сукин сын - еще и Антонио!
   - А не Луис-Альберто, часом? - сорвалось у меня с языка. Как всегда, брякнула, дурища, не подумав!..
   Но его не смутила моя глупая реплика. Он достал из кармана смокинга золотой портсигар, вынул (видимо, для полноты картины) тонкую коричневую сигарилло. Небрежно прикурил и мягко ответил:
   - Нет, Не Луис-Альберто. Антонио Мельников. Моя мама была родом из Южной Америки, а училась здесь, в Москве. Поэтому меня так и назвали, в честь ее колумбийского дедушки. А вообще-то по русскому папе я - местный. Как нынче говорят - российский.
   Лицо его так и светилось искренней теплой улыбкой. Мне ничего не оставалось, как тоже представиться:
   - А меня - Елена. Романова.
   Он посмотрел на меня.
   - Ваш отец часом не банкир? - спросил он и, к моему удивлению, назвал имя и отчество моего папули. - Он?
   Не знаю, что меня толкнуло - может быть дурацкая привычка фантазировать и разыгрывать окружающих, или плюнувший на меня за стойкое разгребайство мой ангел-хранитель случайно поблизости пролетал, размахивая белоснежными крыльями, но я почему-то не сообщила красавцу Антонио правды.
   - Нет, что вы. К сожалению не банкир, - весьма естественно засмеялась я. - У меня папа дипломат. В Германии работает, в посольстве.
   Отчасти это было правдой.
   Из-за моей спины бесшумно вынырнул официант. Поставил рядом со мной на перила хрустальную пепельницу и так же бесшумно испарился. Антонио не обратил на него ни малейшего внимания, продолжая: