етре от меня белобрысого здоровяка-милиционера. Он был в серой куртке с лейтенантскими погонами. На плече у него висел автомат с коротким стволом. И смотрел милиционер на меня отнюдь не как добрый заботливый папашка.
   В голове у меня что-то щелкнуло, и я наконец-то все-все вспомнила. Меня охватил ужас. От горя и отчаяния у меня сразу перехватило дыхание, и я поняла, что сейчас обязательно разревусь. Мою Катерину только что убили. Прямо у меня на глазах. И все это произошло из-за меня, дуры треклятой, из-за моего поганого любопытства. Я еле-еле сдержала слезы. Но мало того, что я все вспомнила, еще я отчетливо поняла, что дяденьке милиционеру со строгим взглядом нельзя говорить ни грана правды. Потому что абсолютно не исключено, что он тоже работает на Антонио. Может быть, у меня уже начался маниакальный психоз, но рисковать собственной шкурой, особенно после того, что только что произошло, мне совсем не хотелось.
   Поэтому я пробормотала, облизав пересохшие губы:
   - Катерина. Моя собака. Карликовый пудель. Серенький такой... Я ее вывела погулять... Я здесь живу, рядом... И взрыв. Где же Катерина? Куда она убежала?..
   Бабульки загомонили, заоозирались по сторонам в поисках моей мифической, якобы бесследно пропавшей пуделихи. Милиционер присел передо мной на корточки.
   - Вы все видели? - спросил он.
   - Что - все? - тупо переспросила я, стараясь выиграть время.
   - Был взрыв. Взорвалась машина, - он указал в сторону стоянки. - Пятнадцать минут назад.
   - Нет, - соврала я. - Я просто здесь гуляла с собакой. Потом почему-то потеряла сознание. Я ничего не помню. А почему я здесь лежу?
   - Вас, видимо, контузило взрывной волной, - ответил милиционер и продолжил расспросы:
   - А до взрыва вы кого-нибудь видели? Рядом с этой машиной?
   - С какой машиной? - сыграла я полную идиотку, потерявшую не только память, но и рассудок.
   - Которая только что взорвалась, - терпеливо повторил белобрысый