удились три автомашины,
  джип и пикап-грузовик, большая часть голубоватой краски которого уже
  облупилась до красной грунтовки.
   Водитель мотоцикла завернул на заросшую сорняком площадку стоянки и
  выключил двигатель. Грохот мотоциклетного двигателя тотчас же сменился
  носовым голосом Фрэдди Фендера, поющего о "растраченных днях и пропавших
  ночах". Водитель опустил ножку подставки, позволяя черному "харли" легко
  податься назад, словно присевшему отдохнуть зверю. Когда он отошел от
  машины, мускулы его были напряжены, словно струны рояля, и в той точке, где
  сходятся ноги, жарко пульсировало.
   Он отстегнул ремешок шлема под подбородком и снял его, обнажив лицо с
  резкими хищными чертами, белое, как только что высеченное из мрамора. В
  темневших на этом необыкновенно белом лице провалах глазниц скрывались
  белые зрачки, чуть разбавленные розоватостью сосудов. На расстоянии они
  казались розовыми, как у кролика, но вблизи было видно, что это глаза змеи
  - холодные, блестящие, немигающие, гипнотизировавшие. Волосы у него были
  желтовато-белые, коротко стриженные. Голубоватые вздутые вены на виске
  пульсировали почти что в ритм с грохотом ударника из музыкального автомата
  - джук-бокса. Он повесил шлем на ручку мотоцикла и направился к зданию,
  бросив взгляд на стоявшие возле него машины. В кабине грузовика на полке
  лежала винтовка, у одного автомобиля на заднем бампере была сделана
  надпись: "Нацепи всем им рога!", над зеркальцем заднего вида в джипе
  болталась