испарине. Из открытой двери террасы тянуло ласковым
  ночным ветерком. За самым порогом шелестели пальмы, он различил в
  полумраке на залитой бледным лунным сиянием стене спальни тени
  листьев, похожих на растопыренные пятерни. Где-то далеко, за деревней,
  выла собака, в джунглях горестно кричал какаду - траурные голоса
  ночи... Мур закрыл лицо руками. Господи, шептал он. Господи. Порой
  его посещали кошмары, порой видения бывали такими реальными, что,
  даже проснувшись, он не мог избавиться от них - вот и сегодня сон
  вырвал у него очередной кус живой трепещущей плоти. Не в первый раз;
  впрочем, все кошмары Мура представляли собой вариации на одну и ту
  же тему. Снотворное, прописанное ему доктором Максвеллом, он не
  принимал, упрямо убеждая себя, что отлично может спать и без
  таблеток. Но сейчас ему вдруг захотелось узнать, хватит ли содержимого
  янтарно-желтой бутылочки, чтобы до конца недели обеспечить ему
  нормальный сон. Пролежав без движения еще несколько секунд, Мур
  потер лицо и понял, что плакал во сне. Он сел. Девушка, лежавшая
  рядом с ним, взяла его за плечо и сонно пробормотала:
   - Что случилось?
   - Ничего, - ответил он. - Спи.
   Девушка посмотрела на него. Темные глаза на смуглом лице
  потемнели еще больше. Волосы у нее были коротко подстрижены по
  кингстонской моде. Когда Мур похвалил ее прическу, то в ответ
  услышал: так удобнее, возни меньше. Девушка потянулась всем телом,
  подняла