ринявший его в свои
  объятья, теперь тянул его вниз, и он не мог больше плыть. Он задумался,
  где сейчас Дрексель и дает ли смерть подлинное упокоение, и открыл
  рот, чтобы набрать в грудь воздуха, пока сам не канул в пучину...
   Чьи-то руки подхватили его и подтолкнули к поверхности.
  Швырнули на дно лодки. Над ним стояли какие-то люди и пристально
  вглядывались в него.
   Шиллер моргнул, но не смог различить лиц, не смог
  пошевелиться.
   - Живой, - сказал кто-то по-английски.
  
  
  
  1
  
   Впереди на изумрудной ряби что-то темнело.
   Дэвид Мур, не оборачиваясь, выключил трещавший мотор.
  Жаркое солнце ложилось ему на голую спину и плечи ярким
  тропическим одеянием. Старенький рыбацкий ялик лениво качнулся на
  волне, останавливаясь. Мур повернул румпель, чтобы подойти к
  непонятному предмету правым бортом. Солнце сверкало на воде;
  щурясь, Мур перегнулся через планширь и выловил предмет из воды.
   Это оказалась деревяшка, невесть от чего отколотая и невесть
  откуда принесенная. Впрочем, обломок выглядел сравнительно
  прилично - не покоробленный, не разбухший, не изъеденный соленой
  водой - и Дэвид положил его на дно ялика, чтобы подробно изучить. С
  одной стороны виднелись остатки букв, выведенных красным по
  черному: "С" и "А". Салти? Салли? Саманта? Это, несомненно, был
  обломок транца - может быть, одного из местных кокинских судов, а
  может, занесенный сюда издалека. Мур знал названия почти всех лодок