аббат знает решительно все и
  вдобавок ботанику. Мне вспомнились "Письма" Руссо, когда он при мне назвал
  по-латыни жалкий лук, который, за неимением лучшего, я поставила на камин.
   - Так вы знаете ботанику?
   - Очень плохо, - отвечал он. - Но все же настолько, что могу указывать
  здешним жителям полезные для них лекарственные травы; а главное, надо
  сознаться, - в достаточной степени, чтобы находить некоторый интерес в
  моих одиноких прогулках.
   Я тотчас же подумала, что было бы очень забавно собирать, гуляя,
  красивые цветы, сушить их и потом аккуратно раскладывать в "моем старом
  Плутархе для брыжей" [цитата из комедии Мольера "Ученые женщины" (д. II,
  явл. 7); герой комедии Кризаль говорит о "толстом Плутархе, годном только
  для того, чтобы закладывать в него кружевные брыжи"].
   - Поучите меня ботанике, - сказала я ему.
   Он хотел подождать до весны, потому что в это противное время года нет
  цветов.
   - Но у вас есть засушенные цветы, - сказала я. - Я видела у вас.
   Я, кажется, рассказывала тебе про некий бережно хранимый старый букет.
  Если бы ты видела его лицо!.. Несчастный бедняга! Я сразу же раскаялась,
  что позволила себе этот нескромный намек. Чтобы его загладить, я поспешила
  сказать аббату, что у него должна быть коллекция засушенных растений. Это
  называется гербарий. Он это тут же подтвердил и на следующий же день
  принес мне в кипе серой бумаги множество красивых растений, каждое с
  особым ярлычком. Курс ботаники