м комнату. Дверь была открыта. Англичанин
  сидел за столом, на котором стояли стакан и бутылка, и смотрел на потолок
  с таким вниманием, будто считал разгуливающих там мух.
   "Какое нам дело до соседей? - подумал Леон. - Англичанин скоро
  напьется, а гусары разойдутся до полуночи".
   Войдя в голубую комнату, он первым делом проверил, есть ли задвижки и
  хорошо ли заперты двери, сообщающиеся с соседними комнатами. Со стороны
  англичанина дверь была двойная, а стена капитальная. Со стороны гусар
  стена была тоньше, но дверь запиралась на ключ и задвижку. В конце концов,
  это была более надежная защита от любопытных, чем каретные занавески. А
  ведь сколько людей, сидя в фиакре, считают себя отделенными от всего мира!
   Положительно, самое пылкое воображение не может представить себе более
  полного счастья, чем блаженство двух молодых влюбленных, после долгого
  ожидания оказавшихся наедине, вдали от ревнивцев и любопытных, и
  получивших возможность досыта наговориться о перенесенных ими страданиях и
  вкусить наслаждение полной близости. Но дьявол всегда находит способ влить
  каплю горечи в чашу счастья. Джонсон (*5) сказал, - хотя и не первый, ибо
  он заимствовал эту мысль у одного греческого писателя, - что никто не
  может сказать: "Сегодня я буду счастлив". Истина эта, признанная в столь
  отдаленные времена величайшими философами, до сих пор неизвестна еще
  большому количеству смертных, и в особенности большинству влюбленных.
   Во