нг. В середине книги я нашел стихотворение Алджернона Уильямса
  рядом со знаменитой фотографией Мерилин Монро, где она стоит на решетке
  метрополитена, стараясь опустить вздувшуюся вверх юбку. Стихотворение
  называлось "Колокольный звон" и начиналось так: форма ее юбки, как мы
  сказали, напоминает колокол. ее же ноги - его язык...
   И в том же духе. Не совсем ужасное стихотворение, но далеко не лучшее
  из тех, что написано Уильямсом.
   Я имел право на подобное мнение, поскольку я многое читал у Уильямса.
  Но несмотря на это, я не мог вспомнить этих строк о Мерилин Монро (даже
  без фотографии понятно, что речь идет о ней, так как в конце Уильямс
  пишет: "Мои ноги выстукивают мое имя: "Мерилин, ma belle"). Я искал это
  стихотворение позже и не мог найти, что ни о чем не говорит, конечно.
   Стихотворения не похожи на романы или узаконенные мнения, они больше
  напоминают сорванные ветром листья, и любой объемистый сборник,
  названный Полным собранием того-то или того-то, не является таковым. У
  стихотворений есть свойство теряться в каком-нибудь укромном месте, и в
  этом - часть их очарования и одна из причин того, что они сохраняются.
  Но...
   Откуда-то появился Стивенс с новой порцией виски (к этому моменту я
  устроился в кресле с томиком Эзры Паунда в руках). На вкус оно было
  ничуть не хуже первого. Пока я потягивал его, я увидел, что двое из
  присутствующих - Джордж Грегсон и Гарри Стайн (Гарри уже шесть лет как
  умер в ту ночь, когда Эмлин Маккэррон