сь всю вашу жизнь".
   Я закончил свою миленькую, наигранную строгую речь, ожидая, пока она
  обдумает мои слова. Я был почти уверен, что она поднимется, поблагодарит
  меня и исчезнет навсегда. Я испытал бы растерянность, если бы это
  произошло. Она нравилась мне. Более того, мне нравилась прямота и
  решимость, с коими она бралась за проблему, в то время как девяноста из
  ста женщин на ее месте запутались бы в собственной лжи и от страха и
  стыда перед такой ситуацией оказались бы неспособными ее преодолеть.
   Я полагаю, что многие нынешним молодым людям такая ситуация
  показалась бы нелепой и даже невообразимой. Все стремятся сейчас
  продемонстрировать широту взглядов в отношении того, что беременная
  женщина без обручального кольца должна быть окружена большим внимание и
  заботой, чем любая другая. Но джентльмены хорошо знают, что в те времена
  все было по-другому. Бытующие тогда нравственные нормы и лицемерие
  ставили незамужнюю беременную женщину в крайне затруднительное
  положение. В те годы замужняя беременная женщина чувствовала себя
  счастливой и гордой тем, что собиралась выполнить предназначение, данной
  ей Богом. Незамужняя же выглядела проституткой в глазах окружающих, да и
  сама была склонна считать себя таковою. Она была, используя выражение
  Элла Дэвидсон, "легкой" женщиной, а в те времена о "легкости" забывали
  не скоро. Такие женщины уезжали рожать и жить в другие города. Некоторые
  из них глотали таблетки или