а наша беседа и что ему надо идти.
   Я все еще не мог придти в себя от растерянности, когда он повернулся
  и обронил: "Есть место, которое я посещаю по вечерам в большинство
  вторников - что-то вроде клуба. В основном старые дурни, но некоторые из
  них могут составить неплохую компанию. У них запас превосходных вин,
  если вы ценитель. Время от времени кто-то из них рассказывает хорошую
  историю. Почему бы вам не пойти как-нибудь вечером туда, Дэвид? Как мой
  гость".
   Я пробормотал что-то в ответ и до сих пор я не уверен, что я тогда
  сказал. Я был смущен этим предложением. Казалось, что оно было сделано
  под влиянием минуты, но его холодно-голубые англосаксонские глаза под
  густыми завитками бровей явно говорили о другом. И если я не могу
  вспомнить точно, что я ответил на это загадочное предложение, то только
  потому, что в тот момент неожиданно понял, что нечто подобное я и ожидал
  от него все это время.
   В тот вечер Эллен восприняла эту новость с любопытством, переходящим
  в раздражение. Я работал с Уотерхаузом, Карденом, Лаутоном, Фрейзером и
  Эффингемом уже около пятнадцати лет, и было понятно, что я уже не мог
  надеяться занять более высокое положение в фирме. Эллен же сочла, что
  таким образом фирма нашла более дешевый способ моего вознаграждения за
  службу.
   "Старики, собирающиеся, чтобы рассказать истории о войне или поиграть
  в покер, - сказала она. - Предполагается, что ты будешь проводить
  счастливые вечера в библиотеке, пока они не