ом году во время шторма на озере. Ты была в маленькой лодке, которая
  затонула, но, слава Господу, две наши сестры заметили тебя, спасли и
  привели сюда.
   - Да... Но где я была до того?
   - Прости меня, дитя мое. Я не знаю.
   Она никак не могла успокоиться:
   - Неужели никто меня не разыскивал? Никто не спрашивал?
   Сестра Тереза отрицательно покачала головой:
   - Никто.
   Ей хотелось расплакаться от огорчения. Она сделала еще одну попытку:
   - А газеты... Ведь должны же они были писать о моем исчезновении?
   - Как ты знаешь, мы не поддерживаем связи с внешним миром. Ты должна
  смириться с волей Господа нашего, дитя мое. Мы должны быть Ему благодарны
  за Его милость: ты же жива.
   Больше ей ничего не удалось добиться. Сначала она была слишком слаба,
  чтобы думать о себе, но время шло, и силы ее восстанавливались.
   Когда она достаточно окрепла, чтобы двигаться, она целыми днями
  возилась в цветущем монастырском саду, наполненном жарким светом, в
  который была погружена вся Греция, и куда легкий ветер доносил аромат
  лимонов и винограда.
   И хотя все вокруг дышало покоем и безмятежностью, Кэтрин продолжала
  метаться. "Я исчезла, - думала она, - и никому нет до этого дела. Почему?
  Может быть, я сделала что-то ужасное? Кто я? Кто я? Кто я?..."
   Не было покоя