адцать три.
  Два года в армии, три в колледже. Мне следовало бы лучше шевелить мозгами.
   - Это был Эд Ганолезе? - спросила Элла. - Тот человек, который видел
  аварию?
   - Если ты думаешь, что он решил шантажировать меня этим, то ошибаешься.
  Они заглянули в мой бумажник и, наверное, увидели зачетку. Их было трое или
  четверо, и один сказал: "Студентик". А другой склонился надо мной и говорит:
  "Влип ты, мальчик". Не знаю, я был потрясен, напуган, да еще полупьяный. Я
  увидел, как один из них взял тряпку и вытер руль, дверные ручки и приборный
  щиток, а потом они усадили меня в свою машину и отвезли в колледж. Я уже
  успел протрезветь, и парень, который сидел со мной сзади, сказал: "Малыш,
  тебе повезло, что мы ехали мимо. Сейчас ложись спать, а утром все отрицай.
  Им не в чем тебя обвинить".
   - Это был Эд Ганолезе?
   - Тогда я об этом не знал, - ответил я. - Тогда я знал лишь, что он
  спас меня от большущих неприятностей. Он возвращался откуда-то в Нью-Йорк. Я
  хотел его поблагодарить, но он не позволил. "Я, - говорит, - надуваю легавых
  забавы ради. А тебе совсем ни к чему попадаться, так что ступай домой и
  ложись спать". Ну, я пошел и лег, а на другой день за мной приехал
  национальный гвардеец. Он отвез меня в ратушу, а там был человек из отдела
  уголовных расследований. Он допросил меня. Я сказал, что не принял пари,
  пошел домой и не знаю, что случилось потом. Я, мол, лыка не вязал.