сторону и добрался до нагой стенки корпуса. Там,
  распластав руки, как парящий в небе орел - крылья, он умер.
   Добровольное распятие себя.
   Корабль висел в центре звездной сферы, неподвижный, как и положено
  склепу. Так было долго... как долго? Никак, ибо здесь не было никого
  живого, воспринимающего течение времени. Время ничего не значило для
  мертвого груза корабля. Здесь не происходило событий. Даже автоматические
  приборы управления застыли, охлажденные почти до абсолютного нуля. Только
  крошечный поток электронов иногда пробегал по ним.
   Но вот щелкнуло реле. Дрожь пробуждения прошла по механизмам,
  передалась всему корпусу корабля. Слабый щелчок сдвинул с места лавину
  событий. Радиолокационная установка в носу корабля начала передавать
  сигналы через фиксированные промежутки времени. Защелкали другие реле, и
  вот проснулись двигатели, что-то коротко проговорили и смолкли. На
  мгновение корабль вновь превратился в движущийся предмет: камешек,
  брошенный с планеты на планету. Двигатели ожили еще на миг, потом еще.
  Затем, после долгого скольжения в пустоте, корпус корабля наконец
  соприкоснулся с молекулами атмосферы. Корабль нырнул в воздух Марса,
  вынырнул обратно, и снова нырнул, и снова вынырнул, облетая планету.
  Щелкнуло последнее реле, и гроб Фолка - грузовая капсула - выпала из
  поддерживающих рам. В металлическом скелете корабля