е государству служил, присягу приняв.
   Оттого и вел себя с ним Кирей, как ни с кем, а ежели и прогибался иногда, так с него, с Кирея, не убудет, а человеку, видел, приятно. На людях, конечно, иначе было, а один на один - отчего ж, скажем, у форточки не покурить...
   - Прости, Петрович, отвлекся. О чем ты?
   Сергачев с пониманием кивнул головой. Большой человек - большие заботы.
   - А я, Всеволод Иванович, о том, что не мог Ладыгин сейф взять. Было, по-моему, так - долбили они стенку, картину там вешать или еще чего - не случайно же Ладыгин ходил к охраннику справляться - дома ли хозяева, и наткнулись случайно на сейф. Дальше - непонятка, скорее всего этот второй, которого пока не знаем, сейф и вскрыл. Почему, зачем - неясно, но тут дело такое. Представь, Всеволод Иванович, сейф перед нами стоит, мы и видим, что это сейф - дверца, ручка, замок цифровой или еще какой. А с другой-то стороны - это уже и не сейф вроде, железяка какая-то, в стену вделанная. Долбит этот второй стенку или сверлит, нам это не важно, и натыкается на эту самую железяку. Что в голове, окромя двух стаканов, конечно? То, что железяку эту надо с дороги убрать, потому как мешает она, железяка эта, дальнейшему рабочему процессу.
   Убрал он ее, при хорошем инструменте это не проблема, а там, за железной этой пластиночкой, - деньги, да камушки, да документы важные, которые на столе просто не оставишь, а спрятать надо, но так, чтобы всегда под рукой были. Да два ствола еще были - "Вальтер ПП-88", с глушителем, и "бердыш" Стечкина. Новые стволы, не засвеченные. "Вальтер" в феврале этого года из Германии сам Исаев привез, может, в смазке еще. Хотя я бы не удержался - пострелял. А денег, между прочим, как друзья мне верные сказали, - тысяч пятьсот в североамериканской валюте, да каменья драгоценные в мешочках полотняных, всего получается - на миллион будет. Вот такие вот пирожки-беляши