беляши получаются у нас. Кто этот второй и где деньги американские - этого нам неведомо. Пока...
   - А доктор где?
   - Доктора этого милицейские сегодня утром взяли, когда он к машине своей пришел, на стоянке оставленной. А это значит, что не при делах он и где сокровища несметные - знать не знает.
   Про сокровища Сергачев с улыбочкой произнес, мол, видали денег и поболее, да говорить о том не резон.
   - Взяли доктора под белы рученьки и на хату какую-то исаевскую повезли, у него хат по городу немерено, и казенные - для встреч тайных, и своих еще три.
   Прессуют сейчас доктора, должно быть, или химией колют, но не знает он ничего про деньги эти. Плохо - имя дружка своего назовет, тут нам опередить бы их надо...
   - Лады, Петрович, действуй... Ты мне вот что, - Киреев замялся, - ты мне Костюкова, как из Москвы приедет, сюда привези, да побереги его, чтобы менты не обидели.
   Сергачев глянул на него серьезно, понял что-то, кивнул.
   - Сегодня он вернуться должен. Девчушка там хорошая диспетчером работает, шоферюги ее Леночкой зовут, сказала, что сегодня. Сдается мне - любовь у них...
   Хорошая девчушка, повторил Сергачев мечтательно, чуть ли носом не шмыгнул.
   - Ну тогда и Леночку эту побереги...
  
  ***
  
   Приехал Кастет к Светлане далеко за полночь. Пока машину поймал, пока тащился на раздолбанной "копейке" к Московскому парку Победы да искал дом на Бассейной, оказавшийся в глубине квартала, - время и пролетело.
   Светлана встретила его по-домашнему - в халате, смешных тапках в виде белых пушистых зайцев, с кухонной прихваткой в руках.
   - Я чайник поставила. Ты голодный, наверное...
   Кастет за всей этой суетой совсем не подумал, что надо было купить что-нибудь, хотя бы к чаю, и еще больше смутился. От вида домашнего, от мохнатых зайцев, чайника на плите и своей забывчивости.
   - Проходи, не стой в дверях,