йти в общий зал, незачем было
  выходить на улицу, для этого достаточно было только сделать полукруг,
  пройти через три двери и пересечь следующий зал "Только для дам".
   - Что бы вы хотели выпить? - спросил он с порывистой благодарностью,
  подходя к полной женщине. "Она могла бы спасти мне жизнь, если бы
  позволила побыть с ней", - подумал он.
   - Рюмку портвейна.
   - Один портвейн, - заказал Хейл.
   - А вы разве не хотите выпить?
   - Нет, - ответил Хейл, - я уже достаточно выпил. Боюсь, меня развезет.
   - Ну и что же, ведь сегодня праздник. Выпейте пива за мой счет.
   - Не люблю пива.
   Он взглянул на свои часы. Час пополудни. Из головы не выходила
  программа, которую он должен выполнить. Надо оставлять карточки на каждом
  отрезке маршрута, газета таким образом проверяет его; если он начинает
  работать кое-как, это всегда становится там известно.
   - Пойдем куда-нибудь перекусить, - умоляюще сказал он.
   - Послушайте-ка его, - обратилась она к своим друзьям. Ее грудной,
  насыщенный портвейном смех разносился по всем залам бара. - Как он
  осмелел, правда? Я просто ушам своим не верю!
   - Не ходите, Лили, - отговаривали они. - Он ненадежный.
   - Я просто ушам своим не верю, - повторила она, прищурив один глаз,
  добродушный и ласковый, как у коровы.
   Есть способ заставить ее пойти. Хейл когда-то знал этот способ. За
  тридцать шиллингов в неделю он мог бы подружиться с ней, он