ила я, и это было все, что я нашлась ответить.
   Он понял, что победил, чуть улыбнулся и сказал:
   - Судя по всему, хороший, тихий городок. Как Торжок.
   - При чем тут Торжок?
   - Ну... "Закройщик...". Помнишь? С Игорем Ильинским.
   - Ничего не помню, - буркнула я.
   "Люблю я его или нет?" - спросила я себя, когда осталась одна в
  комнате.
   ...Мы только что расстались с Анатолием, вместе ехали в автобусе, и
  теперь он вместе с нами шел сюда, к знакомому домику, окруженному зеленым
  свежепокрашенным забором-штакетником. Он болтал без умолку, наверно,
  чувствовал смущение и хотел как-то заглушить его.
   Я тоже ужасно волновалась.
   Когда мы подошли к самой двери, я совсем не знала, что делать, и слова:
  "Где же ты собираешься жить, Толя?" - были уже готовы сорваться у меня с
  языка.
   Но в этот момент дядя Егор неожиданно опустил мой чемодан на землю,
  повернулся к Анатолию:
   - Ну, мы пришли. А вы что, тоже поблизости жить располагаете?
   Я увидела, что Анатолий явно смутился, покраснел и ответил невнятно:
   - Да нет... Я только так... проводить.
   - Не имеете, значит, квартиры? - неожиданно вмешалась молчавшая до сих
  пор тетя Маша, и вопрос ее прозвучал сочувственно.
   - Вот именно! - воскликнул уже энергично и даже с некоторой бравадой
  Анатолий. - Так сказать, бродяга беспачпортный.
   - Бродяжить сейчас - дело пустое, - назидательно промолвил дядя Егор, -
  себе дороже обходится. А вот если с местожительством