мена, освещенные
  светом ярких прожекторов... Огромный серебряно-черный железный крест
  колыхался над древками знамен и головами солдат. И когда оркестр заиграл
  похоронный марш Бетховена, а в королевской ложе появился Гитлер и,
  протянув руку, застыл в безмолвном приветствии своим войскам, все существо
  Арнима Данвица, который стоял в одном из проходов зала, зажав в
  окаменевших пальцах древко нацистского знамени, замерло в благоговейном
  восторге.
   С этого дня он уже не мыслил для себя иной карьеры, кроме военной, с
  отличием окончил военное училище, был замечен и направлен на работу в
  генеральный штаб сухопутных войск, который возглавлял Гальдер. Но мечтой
  Данвица было работать в штабе оперативного руководства всех вооруженных
  сил Германии, потому что штаб этот возглавлял Альфред Йодль.
   Гальдер был представителем старого немецкого генералитета, к которому
  нацисты всегда относились со смешанным чувством зависти, неприязни и
  подозрительности. Йодль же был генералом новой, нацистской формации, и
  симпатии к нему фюрера были общеизвестны.
   Данвицу удалось перейти в штаб Йодля вскоре после нападения Германии на
  Польшу.
   С переменой в его судьбе была связана тайна. И то, что Данвиц был
  посвящен в нее, переполняло его сердце гордостью.
   17 августа 1939 года его вызвал Гальдер и сказал, что ему, Арниму
  Данвицу, тогда еще только капитану, поручается дело государственной
  важности,