ского аналогов
  PDP-11, соответственно. Та же нелюбовь к серии ЕС, где к машине нельзя
  было подбраться ближе чем подпускал персонал. Та же радость, когда
  программа загруженная через считыватель перфолент, запускается и работает.
  Те же чувства когда наконец-то тебе ДОВЕРЯЮТ самому выполнить стартовый
  запуск системы с жесткого диска, больше похожего на стиральную машину с
  активатором. Тот же невероятный восторг по поводу первого, действительно
  замечательного, компьютера MSX, который имел цвет и звук, которых не было
  ни у одной другой машины, и где в 128К помещалось 6 часов отличного
  геймплея. Те же ночные бдения, с грудой распечаток и описаниями процессора
  и периферии, открытыми на особенно интересных местах. Те же невероятные
  сложности в поиске документации, которая собиралась по крупицам по всей
  стране.
   И невероятная самоуверенность, еще необтесанная опытом и не побитая
  жизнью, когда казалось что сделать можно практически все, достаточно
  только захотеть.
   Мы не видели большой разницы между документированными и
  недокументированными свойствами систем. "Какая разница, если они позволяют
  выполнять задачу?". Я помню, очень удивил преподавателя во время сдачи
  зачета, написав, с целью экономии места в памяти самомодифицирующийся
  программный код. Он мне начал рассказывать про "Эльбрус", где, по его
  словам, был специальный бит, по которому можно было определить где
  находятся данные, а где код, и что ".. на той архитектуре мой фокус не
  прошел бы..". На что я гордо заявил, что "Эльбрус" вызывает