чивался, вода насыщалась пылью и скатывалась на
  неровном полу в шарики. При здешнем освещении эти шарики казались ртутными.
  
  Увидев гостей, парнишка выпрямился, бросил тряпку в ведро, стоявшее метрах
  в трех от него, попал и вытер руки о форменные, весьма мятые брюки. Потом,
  как-то по-детски улыбнувшись, неожиданно просипел:
  
  - Здорово, мужики. Че надо?
  
  - На такой пост - пацана?! - охнул товарищ Семен.
  
  - У этого пацана легкое в Тимбукту прострелено. Не мне вам рассказывать про
  операцию "Веселые ребята[1]". Он единственный в руки гайшемитов не попал,
  вернулся на костылях. Так этими костылями четырнадцать рэкетиров
  замочил...- возмущенным шепотом ответил товарищ Палыч и снова мысленно
  отругал себя за болтливость.
  
  - Эй, хорош шептаться, старые пердуны,- рядовой харкнул в угол, словно был
  совершенно не заинтересован в результатах мытья бетона.- Докладывайте
  давайте.
  
  - Ради Бога, товарищ генерал, не возмущайтесь. А то не пустит. Ему после
  У-17-Б все до фени. Скорей допуск доставайте. Номер три,- посоветовал
  полковник и сам зашуршал в кармане.
  
  Генералу, истекавшему потом, пришлось подчиниться.
  
  После предъявления документов полковник и рядовой, каждый со своей стороны,
  нажали кнопки в стене. Неизвестно откуда раздались призрачные звуки